Эльф, в 689 г. Э. Е. принявший решение о переезде семьи на Ладар. Его здоровье было серьезно подорвано в противостоянии родственникам на оставленной родине. Говорили, он пережил несколько попыток отравления. Говорили, что он потерпел поражение в магической дуэли. Как бы то ни было, на Ладаре Равериан стремился лишь спокойно дожить свой век. Он не проявлял интереса к политике или освоению новых земель и вообще редко выходил из дома. Мало кто знал его при жизни, и почти никто не заметил его смерти. Равериан Истир умер в возрасте 432 лет, и немногочисленные знакомые утверждали, что выглядел он глубоким стариком.

Вместе с Раверианом на Ладар прибыли двое его учеников, Диэран и Синатэя. По традиции дома оба носили фамилию Истир, но кроме того они являлись мужем и женой и уже растили маленькую дочь Эльрину. Сами они утверждали, что Диэран был сыном Равериана, а Синатэя – лишь ученицей, но отношения в семье были такими, что понять, кто есть кто, стороннему человеку было невозможно. За глаза супругов нередко называли братом и сестрой. С первых же лет после переезда и Диэран, и Синатэя прикипели душой к новому дому и искренне тревожились о его судьбе, что в конце концов свело их с сыновьями Крастера. Как ни странно, более тесные отношения связывали их не с близким по возрасту Эолом, а с его старшим братом Готфридом, которого оба Истира безмерно уважали и которому они были полностью преданы. Именно от Готфрида Диэран в 802 г Э. Е. получил титул келеб’тира. Кто-то утверждает, что этот факт ясно свидетельствует о том, что лишь с этого года Водный дом мог зваться благородным. Однако сами Истиры утверждают, что Готфрид, пользуясь окончательным разрывом с метрополией, лишь подтвердил право Диэрана считаться келеб’тиром одновременно с оставшимся на родине главой Водного дома. Написанный мимоходом документ не пережил те давние события, и сейчас уже невозможно сказать, как именно он был сформулирован. Диэран и Синатэя вместе со своей дочерью были рядом с Готфридом в день, когда Ладар оказался навсегда отрезан от остального мира. Дальнейшая их судьба неизвестна, и этот день в записях дома считается их датой смерти. Но кто знает?..

В первый год Эры Короля главой дома Истир стал младший брат Равериана Эантир. Сложно найти эльфа, менее подходившего для этой роли. Эантир привык жить в свое удовольствие и категорически не желал связывать себя обязательствами перед домом, особенно учитывая, что на тот момент единственными представителями дома являлись он сам и вдова Равериана Илгонда, которая через полтора года после смерти супруга вышла замуж за главу дома Алакс, тоже вдовца. Именно стараниями Илгонды дом Истир не канул в небытие в самом начале Эры Короля. Она заправляла всеми делании дома, слив его интересы с интересами дома Алакс, она же заставила Эантира жениться, сосватав за него Саану из все того же дома Алакс. К молодой жене - которая была больше, чем на полвека, его старше - Эантир почти не проявлял интереса, а после рождения в 3 г. Э. К. наследника и вовсе счел свой супружеский долг выполненным и мог годами пропадать неизвестно где, исследуя бескрайние просторы Ладара. Сказать, что с детства мечтавшая о настоящей и светлой любви - и, видимо, поэтому засидевшаяся в девах до трехсот пятидесяти лет - была обижена на родственников значит сильно приуменьшить действительность. Жизнь Сааны превратилась в череду интрижек, перерывы между которыми занимали скандалы c семьей. Причем, если вначале она ограничивалась неприятными, но безобидными ссорами, то впоследствии ее ненависть стала ощутимо задевать дом Алакс. Саана Истир оказалась злопамятной обладательницей весьма изощренного ума. Неудивительно, что когда в 103 г. Саана родила беловолосого и голубоглазого мальчика, одинаково не похожего ни на отца, ни на мать, Алаксы первыми потребовали признать ребенка бастардом. Однако Эантир, воспитанный в семье, которая кровному родству придавала второстепенное значение, отказался обвинять жену в измене. С этого момента отношения между супругами понемногу стали налаживаться, а после проявления у рожденного полвека спустя третьего сына магических способностей Эантир пришел в полный восторг и превратился почти в образцового мужа и отца. Только сумасбродного немного, но с этим уж ничего не поделаешь. Вот это сумасбродство его и сгубило. Разве станет нормальный, уважающий себя келеб'тир, к слову, отметивший полутысячелетний юбилей, с крошечным отрядом лезть напрямик через горы Тысячи Клинков, пусть даже он уже не раз этим путем пользовался? Эантир вот полез, и больше его никто не видел. Ничего, казалось бы, удивительного. Вот только ходил по Ран Гвиалледу слух, будто бы главной причиной смерти Эантира стало одолевавшее его желание последовать древним традициям своей семьи и сделать наследником не старшего, но наиболее магически одаренного сына. Желание, которое совершенно не устраивало дом Алакс, видевший новым главой дома Истир исключительно Лариэдина. Но то были лишь слухи.

Едва родившись, Лариэдин оказался совершенно ненужным своим родителям. Мать все никак не могла смириться с тем, что ее отдали в жены "этому ненормальному Истиру", и невзлюбила первенца еще до его появления на свет. Отец был вечно чем-то занят и пребывал в уверенности, что о сыне позаботятся и без его участия. В итоге мальчика взяли на воспитание тетя Илгонда и ее новый муж. Лариэдин легко прижился в чужом доме и искренне считал Алаксов своей настоящей семьей. Как ни странно, они приняли его с не меньшей искренностью. Вполне ожидаемо, в течение того века, что Лариэдин носил титул келеб'тира, дом Истир представлял собой не более, чем придаток к дому Алакс, неспособный существовать сам по себе. К младшим братьям Лариэдин относился с перенятым у Алаксов пренебрежением, бесконечные ссоры были в семье нормальным явлением. Остепенившаяся к концу жизни Саана кое-как урезонивала младших сыновей, но после ее смерти в 312 г. Э. К. хрупкое подобие перемирия разлетелось прахом. Братья не могли находиться в одном помещении дольше минуты без того, чтобы не перейти к оскорблениям и взаимным угрозам. Маэрд неоднократно и при свидетелях обвинял Лариэдина в гибели отца, пытался вызвать старшего брата на дуэль, что, учитывая уровень владения клинком возможных противников, было бы чистой воды убийством. Благородные дома с интересом наблюдали за развитием ситуации, каждому было ясно, что ни чем хорошим это закончиться не может. Развязка оказалась на редкость будничной: однажды Лариэдин очень неудачно упал с кирина и свернул шею. Дом Алакс попытался обвинить в этом Маэрда, но ничего, что свидетельствовало бы о его вине, они найти не могли. Пришлось смириться с тем, что в доме Истир произошел очередной несчастный случай.

Маэрд даже не пытался изобразить печаль по поводу смерти старшего брата. Более того, Саллан, младший из сыновей Эантира, с трудом отговорил его от идеи устроить по этому случаю торжество. Первым, что поступком Маэрда в качестве главы дома, был полный и ожидаемый разрыв отношений с домом Алакс. И теперь перед братьями стояла непростая задача. Порвать отношения – это дело пяти минут, но теперь требовалось еще и добиться финансовой и политической независимости дома, который даже при жизни Эантира не был самостоятельным. И им это удалось. Отчасти причиной тому было то, что оба эльфа как нельзя лучше соответствовали духу того времени, переменам, что принес новый Феникс. Однако чем меньше внимания требовали текущие дела, тем чаще взоры братьев обращались на Стену. Поначалу они не задерживались там надолго: месяц-два, не больше. Но подрастали дети, присутствие келеб'тира и его младшего брата в эльфийской столице становилось все менее обязательным, а Стена звала, манила. Она была неизмеримо честнее замысловатого переплетения интриг Ран Гвиалледа, она не требовала лицемерия и позволяла жить без оглядки на прошлое. В 499 г. Саллан Истир был назначен командиром Бастиона Единорога и с тех пор почти не покидал места службы. Старший брат и рад был бы к нему присоединиться, но долг главы дома не давал. И все же, спустя почти век, Маэрд свалил все дела на детей - своего сына и дочерей брата - и окончательно переехал в Бастион. Оба пали в бою, в 651 г., но имена их еще надолго остались в памяти защитников Стены.

Алрин - единственный ребенок Маэрда, при рождении забравший жизнь возлюбленной второго сына Эантира. Впрочем, уже в 332 г. ребенок оказался на попечении молодой жены Саллана - оба брата женились рано и по любви, - и в дальнейшем, по выражению отца и дяди, "рос в цветнике". Адалиэн одну за другой подарила супругу трех прекрасных дочерей. Несмотря на то, что с ранних лет Алрину приходилось замещать пропадавшего на Стене отца, самостоятельного политика из него не вышло. Он был прекрасным, надежным исполнителем, неплохим оратором, но вот решительности, инициативы, изворотливости ему не хватало. Зато этими качествами боги щедро одарили его двоюродных сестер. Дамский консилиум дома Истир – так их называли. Причем называли с уважением, а то и восхищением. Именно этим эльфийкам дом Истир обязан всеми своими достижениями того периода. Яркие, каждая по-своему, сообразительные, неизменно действующие, словно одно целое, они на протяжении многих десятилетий служили главным украшением любого приема, а недооценивать их способности мог разве что глупец. Даже выходя замуж, каждая из них оставалась верной родительскому дому. Впрочем, в мужья себе сестры выбирали исключительно младших сыновей и братьев глав благородных домов. Их стараниями в середине восьмого столетия Эры Короля дом Истир вплотную подошел к трону Феникса, но, к сожалению, не сложилось. Слишком много темных пятен было в истории дома, слишком многие – особенно стараниями Алаксов – считали Алрина сыном бастарда, сбежавшего подальше от позора на Стену. В этих обстоятельствах в одну из трех хорошеньких головок забрела светлая мысль отправить Алрина в дом Звезд, а что из этого вышло, сейчас знает любой, хоть сколь-нибудь знакомый с историей светлых эльфов. В 749 году Королем-Фениксом стал Руалан Гилану, а вскоре после этого дом Истир был провозглашен великим домом, и с тех пор Истиры являются одними из ближайших сподвижников дома Гилану. Со временем, когда свои семьи стали все больше требовать внимания, сестры стали отдаляться от дел родного дома, но прежде они позаботились о воспитании наследника. Примечательно, что Алрин Истир оказался первым и на данный момент единственным мужчиной-Истиром, прожившим отведенный светлому эльфу срок и спокойно скончавшимся от старости.

С самого детства Налоэтин твердо знал, что перед родителями можно и покапризничать, и побаловаться, но когда в дом приходят тети, все резко меняется. Тут уж снисхождения ждать не приходится. Потерпев поражение в попытке сделать из двоюродного брата настоящего аран’тэро, сестры Истир переключили внимание на его сына, а перед их совместным напором мало что могло устоять. Налоэтин вот не устоял. Тети тщательно следили за его воспитанием, подбирали круг общения, умудряясь при этом действовать деликатно, чтобы не вызвать неприятия со стороны юного эльфа. И результата они добились великолепного, хоть в учебники помещай. Налоэтин вырос именно таким, каким и положено быть главе великого дома. Причем не тем нежизнеспособным сочетанием доблести, чести и чего там еще приписывают благородным мужам в героических сказаниях, а эльфом, способным легко маневрировать между опасными придворными рифами, сохраняя при этом достоинство. Дамский консилиум мог гордиться собой и племянником. С будущим Королем-Фениксом Налоэтин дружил с детства, а тети научили его верности. За всю жизнь он ни разу не усомнился в решениях Алфана, неизменно оставаясь надежной опорой и союзником дома Гилану. Один из Девяти, Налоэтин остался в истории как дипломат, немало сделавший для союза двух эльфийских народов. Он не раз бывал в Нова'Карадаре,  еще чаще - в Исимаре. Он погиб в 1153 г. во время одной из своих поездок к темным. Отряд эльфов оказался на пути прорвавшихся из Пустоши тварей, и та стычка унесла жизни двоих из Девяти.

Нынешний глава дома Истир, переняв дипломатические способности отца, значительно превзошел того в плане независимости суждений. Для Ллороса нет и не может быть непререкаемых авторитетов, равно как и нерушимых правил. По складу характера Ллорос более других известных истории Истиров похож на темного эльфа, и тем удивительнее, что к союзу, на укрепление которого его отец потратил так много сил, Ллорос относится с большим подозрением. Говорят, это и стало причиной разлада между Ллоросом и Алфаном и отъезда в 1198 г. главы дома Истир в Палаар в качестве посла. Впрочем оба эльфа категорически отрицают подобные домыслы. В столице Анайрена Ллорос прожил практически до начала войны и окончательно вернулся в Ран Гвиаллед лишь в 1400 г. С тех пор особой политической активности за ним замечено не было. При дворе поговаривают, что глава дома Истир погряз в семейных делах, особенно после рождения младшего сына. Но куда больше тех, кто уверен, что Ллорос лишь выжидает перед тем, как нанести удар. Вот только, куда он будет направлен? Здесь мнения разнятся, но только почему-то, большинство считает, что  стать вторым Истиром, умершим своей смертью, Ллоросу не суждено.