Эллар никогда не понимал тех, кто посвящает свою жизнь защите Стены. С трудом, но мог понять желание наведываться сюда время от времени, но отказываться от настоящей жизни ради опасных причуд и капризов Пустоши?.. Было в этом что-то от фанатизма. Можно сказать, что Стена и Эллар не приглянулись друг другу еще с момента их первой встречи. Он невзлюбил серые и какие-то беспросветные будни, а она не приняла его тогдашнего легкомыслия и стремления жить ярко. Впрочем, никто и не стал настаивать на продолжении их отношений дольше положенного года.
До недавних пор.
Наверно он попросту достал степенных друидов своей нетерпеливостью, суетливостью, амбициями, и они нашли прекрасный способ под благовидным предлогом хоть на время избавить себя от его общества. Потому что, по мнению Эллара, снегопад на Стене – повод для активного запасания дров, а не для паники. Вторую неделю без перерыва, говорите? Ну и что? Снег и мороз, конечно, способны убивать, но с этой напастью испокон веков сражаются… несколько иначе. Однако, оказавшись на Стене, он с удивлением обнаружил, что существует немало людей и нелюдей, для которых необычная погода на стене - действительно серьезный повод для беспокойства. B бастионы стягивались такие силы, словно бы вот-вот должно было начаться полномасштабное вторжение тварей Пустоши. Шли недели, месяцы, каждую ночь Стену все так же промораживало насквозь, а днем солнце только делало вид, что пытается что-то растопить. Иногда оно и вовсе ленилось изображать дневную деятельность и нахально скрывалось за низкими, разбухшими от важности тучами. А две недели назад дневное светило окончательно потеряло последние остатки совести, решив, что обитатели бастионов и без него неплохо справляются.
- Точно говорю, это Сумасшедший герцог ночами гогочет! Видел я его вчера, как пить дать, видел. Страшный жуть! Личи, и те краше! - Эллар как раз поднес к губам чашу с теплым, бодрящим отваром, и это спасло рассказчика от вопроса, скольких же личей тот встречал. Маг сидел чуть в стороне, свеча перед ним отбрасывала на стены пляшущие отблески, слишком яркие, чтобы быть рожденными пламенем, и даже не думала сгорать. Ее света как раз хватало, чтобы без усилий разбирать местами выцветшие надписи в отобранном у Илгара фолианте. А вояка-человек лет сорока на вид тем временем продолжал живописать своего "герцога": - A глазищи-то сверкают, yx! И конь под ним вороной, огнем дышит, и клыки здоровенные торчат. А этот рог достал - и как затрубит!
- Хорош завирать, а? – одернул его кто-то.
- Это я-то вру? – возмутился рассказчик. – Да я его вот этими вот глазами видел! Сумасшедшего герцога!
- Готфрида, что ли? – подал голос Эллар.
Двое слышавших это темных почему-то шутки не оценили, но развиться дискуссии – или не дискуссии – Эллар, ретировавшись, не позволил: пора было отправляться на дежурство. Самая нудная, но, к сожалению, неотъемлемая часть службы на Стене. Эльф успел изрядно вспотеть, дожидаясь напарника с ног до головы укутанным в несколько слоев одежды, пока наконец этот… достойный представитель дома Риливин не изволил-таки явиться. Вид у темного был заспанный, и Эллар завистливо вздохнул. Он и сам был бы не прочь выспаться, но в хорошей компании время летит незаметно, а компания подобралась на редкость отменная, смешанная человеческо-эльфийская и исключительно магическая. Собственно, Эллар предусмотрительно, помня о предстоящем дежурстве, ушел пораньше – когда серьезное обсуждение уже давно сменилось легкомысленными байками и уже собиралось перейти в дружескую попойку – но засиделся с прихваченной там же книгой, и вся предусмотрительность отправилась коту под хвост.
По дороге до поста Эллар держался позади Лиама, пытаясь хоть что-нибудь разглядеть с той, проклятой всеми богами разом, стороны Стены. В памяти все еще звучал немного хрипловатый голос человека, непонятно какими судьбами занесенного в Бастион Единорога. Чушь, разумеется, полнейшая, но Эллар не сомневался, что к моменту их возвращения сказочка о Сумасшедшем герцоге успеет разнестись по Бастиону. Мимоходом он зачерпнул горсть снега, и холод, уже успевший проявить нездоровый интерес к не прикрытой перчатками коже, обрадовано впился в пальцы. А снег, вот же досада, лепиться не желал. После нескольких неудачных попыток создания снежка, руки мага окутало мягкое, заметное разве что в темноте или сумерках, красноватое свечение. Холод разочарованно отступил, примериваясь к другим частям тела, а Эллар вскоре катал между сухих, теплых ладоней не снежок даже, а небольшую круглую ледышку.
Он фыркнул, сообразив, что Лиам был предельно точен, объясняя причину задержки. Действительно ведь непредвиденные обстоятельства. И наверняка важные. Крайне.
- Погода прекрасна, - подтвердил Эллар, которого сонливость всегда располагала к излишней задумчивости. – Если бы я был менестрелем, то выразил бы все свое восхищение в песне, – он отвернулся от напарника и подошел ближе к враждебному краю Стены. – И мне бы щедро платили в каждом трактире. – Хорошенько размахнувшись, Эллар отправил свою ледышку в полет, и та, отлетев на приличное расстояние, разлетелась ворохом отсвечивавших красным осколков – если специально не приглядываться, не разглядишь. Хулиганство чистой воды, но кому оно мешает? - Лишь бы я ее не исполнял.
Эллар достал засунутые за пояс толстые меховые печатки и быстро их натянул: холод снова подбирался к оставшимся без защиты красного свечения рукам.
- Будем устраиваться поудобнее или пройдемся пару раз для порядка? – уже более деловитым тоном осведомился Эллар, отходя от края. Темноэльфийский он так и не выучил и в разговоре с темными сородичами попеременно прибегал к родному по факту человеческому, и родному по идее светлоэльфийскому. Сегодня настроение располагало к человеческому. – Предупреждаю сразу, мне сегодня поспать так и не довелось, так что я предпочту прогулку.
