Эрида Аэтерис была рождена жарким летним днем 14 числа Перийтоса 1273 года, когда в небе над головой малышки царствовало созвездие Дракона - противоречивый и многообещающий знак. Но Ллевелла Аэтерис, мать девочки, не придала этому значения, а отец её был тогда где-то далеко. Впервые он увидел Эриду только через год после рождения.
  В первые годы своей жизни девочка ничем не отличалась от сверстников: она была весела и беззаботна, её вздернутый носик так и норовил влезть куда-нибудь, а смех оживлял тишину полупустого дома в Инис Гливэне, где жили тогда Ллевелла, Эрида и её старший брат Эльсиил. Это был портовый город, и Эрисс до сих пор помнит прогулки к реке и первые рассказы об Авинеле Аэтерисе, отважном капитане, которые и заронили первые семена восхищения в душу его маленькой дочки. Что и говорить, для Эриды воспоминания об Инис Гвилэне останутся той неприкосновенной и светлой частью памяти, ведь она так и не узнала темной стороны подобного города. Не увидела портовых таверн и не услышала ругани моряков в порту, где запах рыбы тяжело висит в воздухе. Нет, Эрида помнит светлый дом и добрые лица. И большую теплую руку отца, поглаживающую дочку по голове. Потом он исчезал вновь.
  Так незаметно бежали годы, и Эрисс росла обычной дочкой высокопоставленной семьи. Однако в любой жизни есть поворотные моменты. К кому-то они приходят раньше, к кому-то позже, но для Эриды 16-летие навсегда окрасилось холодным синим светом. Магией.
... Эрида проснулась ночью, и сначала ничего не поняла - думала, что еще просто не открыла глаза. Она поморгала. Ничего не изменилось, и в глазах чувствовалось слабое жжение. Уже начиная подозревать неладное, слезла с кровати, бездумно водя невидящим взглядом по комнате, поднесла руку к лицу и ничего не увидела. И тогда тишину спящего дома вспорол крик ребенка.
  Когда Ллевелла ворвалась в комнату, на какое-то мгновение она просто замерла на пороге, прижав руки ко рту. Её дочка, её маленькая девочка билась в страшной истерике, кричала, и слуги боялись поймать её. Ребенок натыкался на предметы, падал и вставал, но не останавливался.
- Мама, помоги мне! Мама!! Я ничего не вижу! Помоги мне, помоги!!! - и без того высокий голос срывался на фальцет, и Эрида размазывала слезы по лицу, терла глаза со всей возможной силой. Кожа вокруг них покраснела и вспухла. По комнате метался синий свет, как будто какой-то шутник сильно ударил по фонарю, и тот безумно закачался...
Когда глаза девочки впервые засветились, это было сродни урагану. В течение двух недель девочка не видела почти ничего, впадая то в панику, то в молчаливое забытье. Призванный учитель сначала не мог найти к ней подход, и девочка стремительно угасала, отказываясь есть и говорить. Ллевелла не знала, что предпринять, ведь ни в её роду, ни в роду мужа не было магов, по крайней мере они их не застали. И эльфийка не знала, к кому обратиться, если даже опытный маг-учитель не может помочь. Оставалось только срочно отправить дочку в Великую Цитадель - что угодно, лишь бы проклятый дар не погубил её! Но на 9 день ситуация начала налаживаться - маг, его звали Сиилен Криан, помог стабилизировать состояние Эриды. На следующий день девочка согласилась немного поесть, а через 11 дней после потери зрения тихо сказала маме, что видит силуэты. Зрение вернулось еще через 3 дня, и Сиилен попросил Ллевеллу принять его для разговора.
... - Эрид'есс очень талантлива, - сказал он, и Ллевелла сдержала горький смешок - это талант?, - Я бы посоветовал вам отдать её в Цатадель, там бы она получила полное образование.
- Нет, благодарю. - мать девочки отрицательно покачала головой. За это время она уже успела разузнать условия обучения в Цитадели подробнее, и, раз опасность миновала, не собиралась отсылать туда дочь. Сиилен замолчал, раздумывая, но почти сразу продолжил:
- Хорошо. Я не смогу долго её учить.
- Почему?
- Это не мой профиль. Я друид, а она энергетик, - ответил он, чуть подав плечами, - Я останусь, пока вы не найдете подходящего учителя девочке.
- Пусть будет так. Я щедро оплачу ваши труды. А пока, прошу, расскажите, чего мне ожидать и что предпринять дальше...
Как Сиилен и советовал, девочке нашли другого учителя, эльфийку Айедейл Сирин, и те поладили достаточно быстро. Покидая дом Аэтерисов, Сиилен получил обещанную плату и также его попросили не распространяться об увиденном. Но слухи все равно просочились через прислугу, но этого было недостаточно, чтобы поднять ажиотаж. Так Эрида начала учиться магии, но даже спустя много лет так и не полюбила её. 
   Спустя несколько лет домой ненадолго вернулся Авинел и, не застав того кошмара, с которым столкнулась Ллевелла, воспринял дар дочери спокойно. Затем он уехал прихватив с собой Эльсиила - тому пока было учиться морскому делу -, и мать и дочерью остались одни.
   С того момента Эриде пришлось взрослеть куда быстрее, и проводить дни в учебе, а не праздности, так любимой детьми. Магический дар в её понимании стал трещиной между ней и, в первую очередь, мамой. Девочке чудился страх в глазах Ллевеллы, и Эрисс с каждым годом старалась все меньше контактировать с матерью, хотя продолжала любить и тосковать по ней. В то же время Эрида пристрастилась к верховой езде, и вместе с юным Ниммом они начали изучать лучшие районы Инис Гвилэна, но чаще девочка на долго уходила на почти безлюдный пляж, где, поглаживая кирина и согреваясь от его бока, разговаривала с морем, веря, что оно передаст её слова папе. Расскажет, что она сдала экзамен на класс F. А может даже упомянет, как ей одиноко.
   Где-то в 1340 году семья вдруг, ни с того ни с сего, вновь воссоединилась. Но и дома Авинел был постоянно занят, и дочке не удавалось даже пообщаться с ним, не то что открыться. то же и с братом. Вскоре очередное обстоятельство вырвало мужчин из семьи. и имя ему было Лас Дефин. Строительство нового порта, решила Ллевелла, займет много лет, а сила Эриды требует учителя посильнее. Так в 1345 году Эрисс, уже не девочка, но еще и не девушка, попала на яркие улицы Ран Гвиалледа.
   Столица требовала от семьи Авинела Аэтериса участия в светской жизни, но Эриде были неприятны чересчур пышные приемы, к которым она не привыкла, и еще более неприятны ей были до рези в зубах вежливые эльфы вокруг - она не могла найти себя в этом обществе, и Ллевелла смилостивилась над дочерью, перестав заставлять её приходить. Не требовала она также и участие в делах Дома, и потому Эрида видела только свои дела и проблемы. Становилась эгоистичнее. Без отца, без моря, без прежних учителей, плохо зная город, поначалу она дичилась всего. Но привыкла, и влилась в ритм жизни столицы. Вскоре она даже полюбила её, с интересом следила за происходящими вокруг событиями - к примеру, признание темных эльфов заинтриговало девушку, и так появился учитель языка темных братьев. Правда, ненадолго. Все остальное время Эрида проводила за магией, прогулками с Ниммом, чтением и чем угодно, свободная и мечтающая только об очередной недолгой встречи  Авинелом.
   Но глава Дома по прежнему заезжал реже редкого, и к 1401 году Эрида уже начала терять надежду, равно как ей стала наскучивать размеренная жизнь. Но пришедшая война всколыхнула всех эльфов, многие отправились на фронт. А вот Эрида побоялась, оправдавшись, что, хоть она и маг и могла бы что-то сделать, не оставлять же мать одну! Незаметно пролетел год, и все силы людей и эльфов сосредоточились на Эссилите. А еще через несколько месяцев пропала всякая связь с адмиралом Аэтерисом и поползли слухи, что его корабль затонул.
   Это сильно напугало Эриду, и полгода она прожила в нервном напряжении. Ничто не смогло бы стать для Эриды более веским поводом вырваться из круговерти одинаковых дней, как исчезновение отца. Втайне от матери девушка купила себе выносливого коня (ведь Нимм не выдержит такой поездки), запаслась вещами в дорогу. Матери, решила она, девушка оставит записку, где все объяснит. И отца она найдет!
   Сказать, что это детское решение - ничего не сказать, но страх за Авинела и юношеский максимализм так и подталкивают её: сделай, сделай, сделай. А я ведь никогда не говорила, что Эрисс благоразумна...
... -Ну, Нимм, милый, не грусти! - ласково шепчет Эрида на ухо кирину - её лучшему другу, как ни прискорбно, - Я скоро вернусь вот увидишь! И ты меня совсем не узнаешь, дружок! Я стану сильнее, я верну отца, и мама тоже будет счастлива. Ведь правда, Нимм?
  Кирин взволнованно переступает с ноги на ногу: его чутье подсказывает что что-то не так, но он ничего не понимает. Бедный пожилой Нимм!
- Конечно, милый, так и будет. И все изменится.
   Возможно, только в этом Эрида и права.